Мамаша юная везёт коляску по аллее,
Широкую коляску. Я смотрю и млею:
В коляске той две чудные мордашки,
Светловолосые да синеглазые двойняшки.
Сосредоточенно сосут свои пустышки,
А щечки розовые пухлые, как пышки,
Что только-только сняты с пылу-жару.
Я с умилением гляжу на эту пару.
Не угадать – девчушки иль мальчонки.
К мамаше тянутся их пухлые ручонки.
У мамы на губах умильная улыбка…
Мне страх за них: всё в этом мире зыбко!
И я, досель тропы не знавший к храму,
Молюсь за этих малышей и маму.
Я про себя им шлю молитву вслед:
“Жестоких, Боже, ты не дай им в жизни бед,
Убереги их от разящих неудач,
По пустякам чтоб мама слышала их плачь.”
Широкую коляску. Я смотрю и млею:
В коляске той две чудные мордашки,
Светловолосые да синеглазые двойняшки.
Сосредоточенно сосут свои пустышки,
А щечки розовые пухлые, как пышки,
Что только-только сняты с пылу-жару.
Я с умилением гляжу на эту пару.
Не угадать – девчушки иль мальчонки.
К мамаше тянутся их пухлые ручонки.
У мамы на губах умильная улыбка…
Мне страх за них: всё в этом мире зыбко!
И я, досель тропы не знавший к храму,
Молюсь за этих малышей и маму.
Я про себя им шлю молитву вслед:
“Жестоких, Боже, ты не дай им в жизни бед,
Убереги их от разящих неудач,
По пустякам чтоб мама слышала их плачь.”
Комментариев нет:
Отправить комментарий